Участвуйте в конкурсе «Стихи о городе»

Я возвращаюсь в Сан Мало.

… Не думать ни о чём!…

«Алло?

… На нашей площади?

Уже?

А я проехала Фужер.

Я буду где-то через час.

О чём ты думаешь сейчас?..

… Я? Помню. Было всё не так:

Ты бросил в океан пятак…

И ночью золотой песок

Стелил постель…

(Ещё часок,

и я приеду в Сан Мало!..)

… Здесь пробка. Снегом замело

Дорогу. Снег и гололёд.

… А помнишь чаек двух полёт?

Четыре белые крыла,

И синева… Я заплыла

За край судьбы, и потому

тебе рассветы одному

пришлось встречать всю бездну лет.

… Ты заказал уже обед?

Как я люблю? Ты не забыл?..

… Тот вечер? Он ошибкой был.

Их исправлять учусь сейчас.

Я скоро буду. Через час».

И пусть дорогу замело –

я

возвращаюсь

в Сан Мало.

2007.

Саиде Черимовне Мезужок посвящается

10.07.06.

Утром на лужах прозрачная кромка
Тонкого льда. Собирай-ка котомку:
Хлеба кусок и бутылочку горькой…
Что ещё надо – гуляй, да и только!
Брось все заботы в задымленном, шумном,
Богом забытом, то тихом, то буйном
Городе, где все чужие друг другу.
Брось и уйди в ранней осени вьюгу:
Будут кленовые листья кружиться…
Золото осени только ложится
Желто-багряными красками… Осень
Только не властна над хвоею сосен.
Что ей погода и смена сезонов!
Цвет ей менять никакого резона
Нет: никому, ничему не подвластна, -
Ведь круглый год зелена и прекрасна:
Осенью, летом, зимою суровой…
Были бы корни мощны и здоровы –
Всё, что ей надо. Вот так же и нам:
Душу свою береги! Как корням,
Ей без родимой земли и свободы
Нет вдохновения, жизни. Невзгоды
В самом безоблачном крае настигнут
И пред тобою преграды воздвигнут.

Душу свою береги! Только здесь
Русской душе разгуляться где есть!

01.11.2001г.

Ослепли фонари.

Аптека

транжирит голубой неон.

Надрывно – в школе - дискотека

бахвалится. … И сквозь фреон

уставшей памяти – случайно –

под скрежет мартовских колёс

(… там, где встречались редко… тайно…)

возник шатёр твоих волос…

упрямых губ изгиб знакомый…

глаз вопрошающих укор…

и вздох чуть слышный… невесомый…

ожил судьбе наперекор.

22.03.06.

Ночь.

Мелкой крупой –

белой манной

небесной -

сквозь сито надежд

сеял Ангел

неспешно.

И город притих,

как в замедленной

съёмке…

И чьи-то крупинки

кружила

позёмка.

А Ангел отмерил

как всем

полагалось,

Но, видно, земное

мерило

сломалось,

и… где-то –

побольше,

а где-то -

ни грамма,

и белою стала

цветов прежних

гамма.

А Ангел – далёк –

всё старался

и сыпал.

Но город не знал –

просто снег первый

выпал.

И утром как рана

из соли,

песка

по манне небесной

струилась

река.

* * * * *

От города Ангел

в сердцах

отвернулся…

Свинцовый – нависший -

свод тут же

сомкнулся…

В небесных амбарах

закрыты

мешки…

А дети не знали – играли в снежки.

***

Зимняя канавка.

Чёрная вода.

Мостик выгнул спину

в ожиданье льда.

Чаек пируэты.

Сумрачный гранит.

Пушка крепостная

словно встарь гремит.

Под ногой – булыжник.

В небе – первый снег.

Окунись, прохожий,

в позапрошлый век.

Здесь цари когда-то

жили при свечах.

Подле них – Атланты

с ношей на плечах.

Тягостны раздумья,

непосильна кладь.

Скоро им, сердешным,

снова зимовать.

На тебя лишь мельком

глянут с высоты:

подожди немного,

отдохнёшь и ты.

Ветер над Невою.

Листьев хоровод.

Зимняя канавка.

Осени исход.

***

Да, скифы – мы, да, азиаты – мы,

С раскосыми и жадными очами.

Александр Блок

От Мойки до Невы – подать рукой.

Точнее – двести двадцать восемь метров.

Здесь Зимняя канавка в стиле ретро

давно в пейзаж вписалась городской.

Поэты тут бродили век назад,

с раскосыми и жадными очами.

И белыми июньскими ночами

не спал забытый богом Петроград.

Мелькнёт вдали знакомый силуэт,

как будто тебяв прошлое вернули.

В нём столько драм итайн. Не потому ли

сейуголок поэтами воспет?

Сюда спешу я прочь от суеты,

но на дворе, увы, иное время:

взревёт машин воинственное племя,

и вновь в реальность окунёшься ты.

Растает в дымке прошлое, как миф.

И поспешают мимо как когда-то

всё те же скифы, те же азиаты,

вот только где поэты, чёрт возьми?!

***

Моя песня ещё не спета,

у меня ещё дел полно:

отскрести помёт с парапета,

прорубить в Европу окно.

Я иду, хмельной и беспечный,

вдоль одетой в гранит Невы.

Средь реальности быстротечной

в изумленьи застыли львы.

С укоризной глядят мне в спину:

дескать, что это за нахал?!

Сквер-жилет на себя накину –

только мне тот размерчик мал.

Жизнь меня ничему не учит,

так и пенится через край.

И не заячий мне тулупчик –

остров Заячий подавай!

Проку мало себя итожить,

коль душа твоя рвётся в бой.

Близок мне до сердечной дрожи

город, ставший моей судьбой.

Град Петра, творца и поэта,

мне тобой дышать суждено.

Моя песня ещё не спета,

у меня ещё дел полно!

Адмиралтейское

«Шпиц адмиралтейский достроить… и на оном шпице поставить яблоко и корабль и поверху его корону, доделать же внутри и с лица того шпица окошки, двери: балясы и лестницы со всем в отделку самым добрым и чистым мастерством».

Из приказа Адмиралтейств-коллегии

Адмиралтейский шпиц,

что со времён Петра

вознёсся над Невою горделиво, –

ориентир для всех,

кто вышел вдруг с утра

на променад вдоль Невской першпективы.

Адмиралтейский штык

передо мной возник.

на Невском, как обычно, суматоха.

В той суете сует

я понял в тот же миг,

как мне близка петровская эпоха.

Адмиралтейский шпиль,

ты помнишь шторм и штиль,

и ужас наводнений, и бомбёжки.

Ты для одних – ампир,

декор, высокий стиль,

а для кого-то просто – свет в окошке.

Адмиралтейский, днесь

я встретил музу здесь,

хоть это для кого-то, может, странно.

Надеюсь, что она

развеет мою спесь,

представ неотразимой и желанной.

Адмиралтейский знак –

всех путников маяк.

Признаюсь, рад я каждой нашей встрече.

Мы вновь пересеклись

на стрелках бытия.

А музе я шепнул: ещё не вечер!

Адмиралтейский шпиль.

Кораблик наверху

к неведомым морям влечёт как прежде.

Сомнений и тревог

отбросив шелуху,

судьбу свою вверяю я надежде.

Адмиралтейский, будь,

ты символом и впредь

высокой славы северной столицы.

Пусть снова в её честь

гремит литавров медь,

а жизнь её пускай в веках продлится!

«Человек – это время…»

Ги Дебор

Человек – это время.

Ремень генератора ритма рынка.

Время – вред старому, работа над новым.

Время.

Перемена себя, измена себе.

Потребление самого себя.

Бесследное исчезновение «Я».

Исследования в описании.

Возрождение «Я» из времени города,

череды товаров на рыночных площадях.

«Рынки, это разговоры…»

Человек - это время, движение.

Время поговорить о себе…

… и своем окружении…